О Центре
Новости
Новости

Алексей Овчинин: «У нас всё получится!»

07 марта 2019

До старта транспортного пилотируемого корабля (ТПК) «Союз МС-12» осталась всего неделя. В ожидании этого события сотрудники пресс-службы ЦПК побеседовали с командиром ТПК, бортинженером МКС-59, командиром МКС-60 Алексеем Овчининым:

– Позади остались комплексные экзаменационные тренировки (КЭТ) и другие предшествующие старту испытания. Алексей Николаевич, что для вас является самым сложным на заключительном этапе подготовки – физические или психологические нагрузки?

Психологически, может быть, сложен тот факт, что скоро улетишь в космос и долгое время не будешь видеть родных. А вот экзамены, которых у нас за время подготовки к полёту довольно много, выматывают всё-таки больше физически.

– С Ником Хейгом вы тренируетесь уже больше двух лет, не так давно к вам присоединилась Кристина Кук. Как вы можете охарактеризовать свой экипаж?

– Только с положительной стороны. У нас грамотный экипаж. КЭТ показали, что подготовлены мы хорошо, все члены экипажа знают и понимают, что происходит, как нужно работать в нештатных и обычных ситуациях. Так что, думаю, у нас всё получится.

– За годы тренировок вы стали с Ником Хейгом друзьями?

– Конечно. У нас хорошие дружеские отношения. Мне нравится, что Ник очень упорный, всегда старается добиться поставленной цели. С ним приятно работать. Да и наши семьи уже знакомы, прекрасно общаются. Когда я был на подготовке в Хьюстоне, познакомился с его женой и сыновьями, а в Звёздном городке он к нам приходил в гости. На Байконуре в октябре 2018 года встретились и наши родители.

– К слову о родителях. В одном из интервью вы сказали, что исполнили мечту отца и деда, став лётчиком. И даже пошли дальше, достигнув космических высот. А хотите, чтобы дети пошли по вашим стопам?

– Сложно сказать. Моя дочка Яна, когда ей было два-три годика, говорила, что хочет стать космонавтом. Став постарше, предпочтения сменились. Сейчас она хочет стать то учителем, то врачом. Яна пока находится в поиске. А сын Артём ещё слишком маленький для профориентации (улыбается). Если в итоге кто-то из них захочет стать космонавтом, я против не буду.

– В этой длительной экспедиции вам предстоит примерить на себя роль командира 60-й экспедиции на МКС. Для вас это сложнее, чем быть командиром корабля? Вы как-то к этому статусу специально готовились?

Роль командира станции налагает на тебя ещё больше обязанностей. Будучи командиром корабля, ты управляешь одним экипажем, а командир станции должен управлять двумя, а то и тремя экипажами, которые находятся в это время на борту МКС. И здесь нужно грамотно распределить роли между членами экипажа на случай возникновения нештатных ситуаций, чтобы каждый знал, что он должен делать. Конечно, во время сессии в Хьюстоне для меня, как для командира станции, проводили дополнительные занятия по тем дисциплинам, которые я должен знать. Например, стыковка американских кораблей, как грузовых, так и новых транспортных, плюс работа по внекорабельной деятельности, работа с манипулятором и т.д. В общем, командир станции должен иметь представление обо всех работах, проводимых в процессе полёта.

– В первом полёте вам удалось пообщаться с музыкантами группы «Ария». А с кем ещё из российских рок-музыкантов вы бы хотели устроить внеземной сеанс связи?

Да, мы общались с группой «Ария», но наше общение пришлось на конец моей первой экспедиции. В этот раз я опять постараюсь восстановить наш контакт. Ещё очень бы хотелось пообщаться с Валерием Кипеловым и с музыкантами из групп, которых вживую уже не услышишь, например, «Чёрный кофе», «Круиз». Мне нравится их творчество.

– Мы заметили, что многие космонавты слушают рок. Это отпечаток профессии или созвучие души?

Не знаю. Я люблю тяжёлый рок, потому что эта музыка подталкивает тебя, возбуждает, даёт прилив энергии. Но помимо этого с удовольствием слушаю классическую музыку. Всё зависит от настроения.

– Алексей Николаевич, расскажите, пожалуйста, об эмблеме вашего экипажа. Вы внесли изменения после октября 2018 года?

Да, она стала зеркальным отражением первого варианта, т.е. корабль летит теперь в другую сторону. Мы сделали двойной бордюр вокруг эмблемы. Естественно, изменили фамилии состава экипажа и номер экспедиции. Но, в целом, концепция осталась прежней. Треугольная форма говорит о том, что нас трое членов экипажа. Под и над солнечной батареей можно увидеть флаги наших стран. А на заднем плане – силуэт совы, которую я включил в эмблему, чтобы была некая преемственность между моими полётами. Дело в том, что в первом полёте индикатором невесомости у меня была мягкая игрушка сова – любимая игрушка моей дочки, которая стартовала со мной, полгода пробыла на орбите и благополучно вернулась на Землю. Опять же, сова – символ мудрости, и я считаю, это качество присуще нашему экипажу.

– Во второй полёт в качестве индикатора невесомости вы хотели взять с собой игрушечную таксу. Она всё-таки полетит с вами?

– Да. В своё время у нас в семье была такса, член нашей семьи. В прошлый раз она не долетела до космоса, но попытается снова. Прошлый год был Годом Собаки, и такса смотрелась очень символично. Хотя уже наступил новый год, я возьму её вновь в память о нашем питомце.

– Как вы считаете, вы изменились после первого полёта в космос? Если да, то как именно?

– После первого полёта я понял, что работа в космосе мне очень интересна. Когда готовился к первому полёту, представлял, что буду делать. Но пока сам не прочувствуешь, что это такое, были в глубине души сомнения: а вдруг что-то не получится, не понравится? После того, как я слетал один раз, понял, что это моё. Я утвердился в своих мыслях, и буду летать дальше, по возможности, насколько хватит здоровья. Мой выбор оказался правильным.

– Первым космонавтам было проще устанавливать рекорды. А вы бы хотели установить какой-то рекорд? И насколько реально это сделать сейчас?

– Я никогда не гнался за рекордами. Нужно просто делать свою работу, выполнять её качественно, не думая о том, поставишь ты рекорд или нет. Но если ты, например, будешь грамотно и чётко выполнять ту же научную программу и сделаешь максимальное количество запланированных экспериментов, то можно поставить рекорд, допустим, по количеству времени, затраченного на научную программу. И если он будет, это здорово, наверное. Но делать что-либо ради фиксации какого-то достижения я точно не буду.

– В период вашего полёта запланирован ряд новых экспериментов. Можете рассказать о них?

– Да, у нас есть новые эксперименты, касающиеся медицинских, биологических исследований, физико-химических процессов в условиях космоса, исследования Земли и др. Мы знаем о том, какие эксперименты уже будем точно делать на борту МКС. В продолжение прошлых биологических исследований у нас будет, например, эксперимент «Ряска». Мы будем выращивать ряску, смотреть, как на неё влияет невесомость и другие факторы космического полёта. Будем её постоянно фотографировать, записывать изменения и потом результаты спустим на Землю.

– Если говорить о целях, вы хотели бы слетать на другую планету, освоить новый тип корабля, побывать на новой космической станции?

– У нас же должность «космонавт-испытатель», т.е. наша работа подразумевает испытательскую деятельность. Я буду только рад, если мне представится возможность испытать новый космический корабль, полететь, допустим, к Луне, испытать посадочный модуль или станцию, которая будет летать на окололунной орбите.

– 9 марта весь мир будет отмечать 85-летие со дня рождения первого космонавта нашей планеты Юрия Гагарина. Как вы думаете, чего человечество успеет достичь к 100-летию со дня полёта Юрия Алексеевича? Что из обсуждаемого сегодня в отрасли имеет шансы стать реальностью?

– Сложно сказать, каков будет уровень нашей пилотируемой космонавтики. Но, если пофантазировать на эту тему, очень бы хотелось к тому времени, как минимум, постараться полететь к Луне. В дальнейшей перспективе высадиться на неё, отработать технологии лунных, марсианских баз. Построить на окололунной орбите станцию, на чьей базе в будущем будут создавать корабли, которые затем полетят к Марсу. Мне бы очень хотелось, чтобы к 100-летию со дня первого полёта человека в космос мы начали летать не только вокруг нашей планеты.

– На предполётной пресс-конференции в ЦПК ваша коллега по экипажу Кристина Кук сказала, что собирается в свободное время на МКС заниматься йогой. А какое у вас есть хобби, которое можно перенести с Земли в космос?

Свободного времени не всегда бывает достаточно. Но если вдруг оно появится, можно почитать книгу, посмотреть фильм или взять фотоаппарат, подлететь к иллюминатору и снимать нашу прекрасную Землю.

– На вашу экспедицию приходится много праздников, начиная с официальных – День космонавтики, День Победы, и заканчивая такими личными, как ваши с Ником дни рождения. Как планируете отмечать?

– На День космонавтики, 12 апреля, у нас, я уверен, будет много различных телемостов, видеоконференций. День обещает быть насыщенным. Ну, а вечером устроим праздничный ужин, достанем из загашников вкусняшки и все вместе это съедим. Нику я готовлю подарок, но не буду пока говорить какой, потому что это сюрприз (улыбается).

– Спасибо! Все сотрудники ЦПК желают вам удачного полёта, интересной научно-исследовательской программы на МКС и плановой мягкой посадки!

Источник: Пресс-служба ЦПК, фото ЦПК
RSS | Архив новостей
Для подписки на новости введите Ваш e-mail:
Выберите рубрику
Интересные факты
Что видно из космоса
Долгое время бытовал миф о том, что единственным рукотворным объектом, видимым из космоса, является Великая Китайская стена. Однако как раз эту стену увидеть трудно, особенно если не знаешь где именно её искать. Это подтвердил даже первый китайский тайконавт Ян Ливэй. Что касается других объектов, то из космоса хорошо видны египетские Пирамиды. Внимательный взгляд космонавта также может различить многие большие города и шоссе, аэропорты и плотины.